В почтенной семье крупного учёного, профессора, Владимира Образцова возникло немалое огорчение и даже переполох, когда выяснилось, что любимый сын Сережа, вместо того, чтобы пойти по стопам отца, неожиданно потянулся к актерской профессии. Это было бы еще полбеды, поскольку он вышел на сцену всеми уважаемого Московского Художественного театра, но оказалось – о ужас! – что он одновременно стал эстрадным кукольником, чем-то вроде балаганного Петрушки. Чуть ли не ярмарочным скоморохом…
И кто мог предвидеть, что в будущем не станут говорить: «Знаете, Сергей Образцов – это сын известного ученого профессора Образцова», а скажут: «Вы знаете, профессор Образцов – это отец знаменитого кукольника Сергея Образцова».
В нынешнем году исполняется 115 лет со дня рождения выдающегося театрального деятеля, создателя всенародно любимого театра кукол, Сергея Владимировича Образцова.
Театральный деятель, актёр и режиссёр.
Лауреат Государственной премии СССР (1946).
Народный артист СССР (1954).
Лауреат Государственной премии РСФСР имени К.С. Станиславского (1967).
Герой социалистического Труда (1971).
Президент Международного союза кукольников UNIMA (с 1976 года).
В 1918 году Сергей Образцов стал студентом Высших художественно-театральных мастерских («Вхутемас»), через несколько лет поступил в Музыкальную Студию Московского Художественного театра и с 1922 года стал актёром МХАТа-2. А с середины 1930-х годов он становится известен как артист эстрады и создатель пародийного жанра «романсов с куклами».
В 1931 году Образцов создал уникальный театр кукол, и более шестидесяти лет являлся его бессменным руководителем.
Он много сделал для изобретения новых систем кукол, вырастил и воспитал несколько поколений блистательных актёров, режиссёров, сценографов, художников и драматургов театра кукол, которые работают в сотнях театров нашей страны и в десятках стран мира.
Но не только уникальным театром знаменит Сергей Образцов – он создатель жанра документального киномонолога, автор фильмов «Кинокамера обвиняет», «Удивительное рядом», «Невероятная правда» и «Кому он нужен, этот Васька».
Творческий путь Сергея Образцова был отмечен спектаклями, вошедшими в золотой фонд отечественного и мирового театрального искусства. Среди них были постановки «По щучьему велению», «Кот в сапогах», «Волшебная лампа Аладдина», «Король-Олень», «Весёлые медвежата», «Необыкновенный концерт, «Божественная комедия», «Дон Жуан» и многие другие спектакли.
Один из друзей Сергея Образцова, Андрей Гончаров, вспоминая о нём, называл Сергея Образцова «Кукольным волшебником».
«На мою долю выпала радость быть в дружеских отношениях с этим удивительным, уникальным, феноменально и многосторонне талантливым человеком…
За короткое время молодой актер МХАТа Сергей Образцов, завоевал огромный успех.
Он появлялся на концертах и праздничных вечерах с маленькой портативной ширмой, из-за которой забавные куклы в его искусных руках проделывали настоящие чудеса. Аудитория буквально стонала от хохота, когда эти куклы исполняли старинные романсы, оперные арии, всевозможные пародии и интермедии. Это было необычайно смешно, остроумно, талантливо.
Сергей Владимирович был не только кукольником. Он был артистом, певцом, художником, музыкантом, писателем, режиссером, общественным деятелем, строителем, архитектором, публицистом.
Чтобы сделать куклу участником сценического действия, Сергей Образцов придавал ей движение, голос, собственные интонации, характер. Невидимый зрительному залу, он чудесным образом сливался с куклой. Кукла начинала жить: двигаться, разговаривать, петь, сердиться, или смеяться… Она становилась доброй или злой, благородной или хвастливой, глупой или хитрой — становилась человеческим образом. Трудное и тонкое искусство «очеловечивания» куклы нашло в театре Образцова великолепных мастеров.
Подлинным триумфом был успех спектакля «Необыкновенный концерт». Вначале он назывался «Обыкновенный концерт». В нём остроумно и справедливо высмеивались концертные штампы и весьма нередкая халтура. Но кто-то из высокопоставленных перестраховщиков в органах, которым было положено осуществлять всестороннюю бдительность, усмотрели в этом названии недопустимое «огульное охаивание» концертной деятельности Москонцерта. И «Обыкновенный концерт» было рекомендовано переименовать в «Необыкновенный», то есть нетипичный.
Театр Образцова имел огромный успех и за рубежом. Германия, Франция, Соединенные Штаты, Англия, Латинская Америка, Китай, Япония… Любопытно, что в каждой стране некоторые номера «Необыкновенного концерта» исполнялись на соответствующем языке.
Особенно преуспевал талантливейший Зиновий Гердт, с непревзойденным юмором исполнявший в «Необыкновенном концерте» роль конферансье».
Поговаривали, что у Образцова крутой нрав, что с ним трудно работать. Возможно, так и было. Но что предпочтительней в человеке: «крутой нрав», строгость и требовательность в работе или – равнодушная снисходительность, мягкотелость, приспособленчество. А Образцов был, может быть, и крут, но тверд и принципиален в своих нравственных позициях.
До старости лет Сергей Владимирович щедро отдавал созданному им великолепному театру свой неугасимый талант режиссера, художника, выдумщика, организатора.
Из воспоминаний ещё одного из друзей С ергея Образцова Бориса Ефимова.
«Беспартийный дворянин».
«Он был обласкан жизнью – зрителями, читателями, Советской властью, в том числе лично Человеком с усами.
Любовью зрителей он очень дорожил.
Дорожил ли он любовью власти? И да и нет. Он был странным в этом отношении человеком. Искренне признавался в любви Октябрьской революции и тут же мог отмочить по поводу этой революции такое, что люди вокруг начинали испуганно оглядываться.
В конце июля – начале августа 1945 года под Берлином, в Потсдаме, встретились главы государств-союзников для решения судеб послевоенной Германии. По вечерам для их развлечения проводились концерты с участием выдающихся мастеров, в том числе советских. Сталин любил Образцова, поэтому позвали в Потсдам и Сергея Владимировича.
Одна из старейших музейных кукол Образцова, – Тяпа.
Один из этих VIP-концертов решили повторить на ступенях рейхстага. Образцов уже готовился к отбытию в гостиницу, когда к нему обратился немец-инвалид. Он поведал печальную историю о том, как 8 мая 1945 года, на глазах у его четырехлетней дочки погибла от шальной пули её мама. С тех пор девочка всех боится, почти не ест и не пьет, не разговаривает, забилась в угол. «… Может быть, господин Образцов согласится как-то помочь ей»?
Образцов, не раздумывая, согласился навестить сироту. Правда, чтобы увидеть девочку, Сергею Владимировичу пришлось спуститься в глубокое бомбоубежище, до предела заполненное женщинами, стариками и детьми. С трудом добрались до места в дальнем углу, где притаилась бедная девочка. Её дедушка попытался представить ей русского гостя, но в ответ она еще больше натянула на себя плед. Образцов попросил деда оставить внучку в покое, достал из сумки одну из самых знаменитых своих кукол – малыша по имени Тяпа – и тихо-тихо запел колыбельную песенку. В подвале все умолкли: никто не понимал, кто этот господин и что ему здесь нужно…
Между тем через какое-то время из-под пледа показалась голова девочки. Увидев куклу, она протянула к ней руки. Продолжая петь, Образцов сделал шаг навстречу ребенку. И вот они уже вместе держат «засыпающего» Тяпу. Сергей Владимирович осторожно, чтобы не нарушить «сон младенца», а главное, не спугнуть Грету, снимает куклу со своей руки, и она остается в объятиях девочки. Теперь она начинает петь свою колыбельную – вероятно, ту самую, с помощью которой еще совсем недавно мама укладывала ее спать. Девочке робко вторят другие голоса: эту песенку здесь знают многие.
Пение заканчивается, и в полной тишине неожиданно раздается какой-то странный звук, напоминающий птичьи трели. Оказывается, под пледом, помимо Греты, еще и канарейка в красивой клетке. Она тоже жертва только что завершившейся войны: во время бомбардировки лишилась одного глаза и несколько месяцев не издавала никаких звуков. И вот то ли знакомый голос Греты, то ли умиротворяющая мелодия заставила канарейку вновь запеть.
Прошло много лет. Образцов давал свой сольный концерт в Западном Берлине. По окончании выступления к нему подошла женщина средних лет и протянула небольшой букет цветов. Сергей Владимирович поблагодарил ее, а женщина спросила: «Вы меня не узнаете? Помните, в 1945 году инвалид пригласил вас к девочке с канарейкой в бомбоубежище?»
– Как же, – сразу вспомнил Образцов, – я подарил вам тогда своего любимого Тяпу.
– Тяпа жив до сих пор и, в отличие от меня, совсем не повзрослел, – не без кокетства заметила дама. – Только теперь он помогает мне укладывать спать мою внучку…»
О семье, традициях и театре рассказывает внучка Сергея Владимировича – Екатерина Образцова.
– Екатерина Михайловна, а с чего вообще все началось?
– Первую куклу, ее звали Би-Бо-Бу, подарила ему его мама, купив в китайском магазинчике. Би-Бо-Бу был в цветастом халатике, и головка надевалась на палец.
– Есть замечательный фильм, который называется «Би-Бо-Бу». Может быть, это словосочетание имеет какое-то особое значение?
– Вряд ли дедушка это знал, но кукла стала для него знаковой. Когда он учился во ВХУТЕМАСе, они с друзьями придумали мастерить кукол и продавать их, чтобы покупать продукты. Почему-то никто ничего не покупал, и тогда они стали показывать сценки.
Позже, в студии Немировича-Данченко, дедушка получил свою первую роль – должен был сыграть старика. Но роль никак не получалась. И вот он сделал куклу-старика для руки, стал репетировать с ней и, наконец, нашел манеры, голос — тот образ, которому подходили слова из роли.
– А где он показывал своих кукол?
– Во время НЭПа было очень модное кабаре на Большой Молчановке, где выступали самые популярные артисты. Там можно было увидеть всякие артистические новации. Вход для творческой интеллигенции был бесплатным, остальные платили. Как-то его пригласили туда показать номер — поющих романсы кукол. Выступление прошло удачно, и постепенно, как он сам потом вспоминал, его имя стали писать в афише наравне со всеми, а до того писали просто «и др.»
– Сергей Владимирович возглавил собственный театр, когда ему было 30. Наверное, нужно было быть уже некоей фигурой, чтобы такое получить?
– К тому времени он уже стал очень известным, часто выступал и в Георгиевском зале Кремля вместе с Руслановой и Утесовым. Дали ему тогда маленькую комнатку при доме эстетического воспитания детей. Он набрал несколько человек, и они начали создавать свой первый спектакль, который назывался «Джим и доллар». Именно с него идет отсчет театра Образцова, с 1931 года.
Вокруг театра постепенно стали собираться известные актёры, такие как Евгений Сперанский, Семен Самодуров, Зиновий Гердт – все они в дальнейшем стали народными. Они вместе придумывали спектакли и делали кукол. Всю жизнь он был очень любознательным. Его интересовало буквально все: птички, рыбки, газонокосилка на даче – все, что попадало в поле его зрения.
– Как вы думаете, в какой момент к театру Образцова и его руководителю пришла подлинно народная слава?
– Мне кажется, после войны со спектаклем «Необыкновенный концерт». Он, кстати, внесен в книгу рекордов Гиннесса как самый посещаемый в мире.
– Театр, который сейчас существует, открылся в 70-е годы. Когда его планировали архитекторы, Образцов лично принимал участие в проектных разработках?
– Не просто принимал, он здесь каждый угол облизывал. Все его называли хозяином, и даже таблички на мужском и женском туалетах — петушок и курочка — он нарисовал лично сам.
– То есть это такой его автограф. А кроме кукол были у него еще увлечения?
– Нравилось делать документальное кино. Его фильм «Кинокамера обвиняет», снятый в 70-е, мне кажется современнее, чем сейчас снимают о сегодняшних ужасах. Начинался он словами: «Упал дом, погиб один человек. Но если этот человек ваш сын или брат, вы же не скажете, что жертв мало?»
А самый знаменитый его фильм – «Кому он нужен, этот Васька?».
Есть идея смонтировать из дедушкиных картин новую ленту – «Образцов – назад в будущее». Мы собираемся показать и ретроспективу его документальных фильмов по телевидению.
– Но документальное кино, книги — это все-таки было дело. А что радовало его душу?
– Коллекция механической игрушки, — он собирал музыкальные шкатулки и шарманки. На даче держал разных животных, интересовался их жизнью и привычками. Любил играть с собаками. Привез как-то сенбернару сани, пытался запрячь, ничего не вышло. Сенбернар никого возить не хотел. Потом была, как он ее назвал, московская не сторожевая. Все животные в доме становились тихими-тихими.
Мечтал дедушка завести таких птиц, которые бы никуда никогда не улетали. Он построил голубятню, и это было самым большим развлечением. И знал все про каждую птицу. Всегда в доме жили животные, и даже как-то поселились два крокодила. Их подарил в Америке сын Шаляпина, и они приехали оттуда маленькими в целлофановом пакете. Потом стали расти, и бассейн в театре рассчитан, кстати, именно на этих крокодилов. Но они и его переросли. И потом уже жили в большом бассейне во дворце пионеров.
– А как был организован быт в семье?
– Как такового его не было или, скажем, он был незаметен. В пище все было очень просто, и никто вообще на это не обращал внимания. Любимой дедушкиной едой была гречневая каша с молоком. С возрастом у него обнаружили диабет, но он не замечал и не признавал своих болезней. Когда же это случилось, ему вдруг очень понравилось есть сладкое и конфеты.
Образцов и внучка.
– Сергей Владимирович был очень занятым человеком. В какие моменты вы общались с ним и как это выглядело?
– Чаще вечерами. Все мои друзья, кстати, обожали встречи с дедушкой и долго потом вспоминали о них.
А по утрам дедушка говорил моей маме: «Наталочка, что-то у нас давно никого не было». – «Ну что ты, вчера же были люди», – отвечала мама. «Вот я и говорю – вчера были». Сергей Владимирович очень любил свой дом и всегда показывал и рассказывал гостям о своих любимых ценностях.
– Екатерина Михайловна, а какое ваше первое воспоминание о дедушке?
– Был такой в семье праздник (раз в два месяца примерно), который назывался объезд родственников. Дедушка в один день заезжал ко всем, а потом они собирались вместе, а мне поручалось подготовить дом к приезду. Я вытирала пыль с пианино (мне доверяли) и очень этим гордилась.
– А любил ли Сергей Владимирович пошалить и как?
– Как-то с мужем мы решили отметить Рождество, хотя такой традиции в семье не было. Надели костюмы, изображая ряженых. Только вышли на лестничную площадку, приезжает дедушка с концерта, на лацкане пиджака Звезда Героя. Тут же повязал платочек и пошел с нами. У каждой двери он пел колядки. Все обрадовались и включились в праздник, а мы получили много подарков и сладостей. Потом соседи собрались в нашей квартире, принесли, кто что мог, и устроили настоящее Рождество. Праздник стал традицией для жильцов нашего подъезда.
– Екатерина Михайловна, а как праздновался день рождения Сергея Владимировича при жизни?
– Очень широко. Помню его 80-летие. В театре было огромное представление, называлось «День открытых дверей». Затем в ресторане «Националь» был устроен большущий прием для кукольников, которые приехали со всего мира поздравить. Поздно вечером домой были приглашены особо близкие друзья, среди которых англичанка, индианка, японка. Они к утру трогательно перемыли всю посуду.
Сергей Владимирович особенно никогда не готовил сюрпризов для гостей, но всегда были искрометные экспромты. То он сочинял новый номер и на руках (с куклами) тут же его показывал. То просил кого-то подыграть на пианино и пел, пел, кстати, очень хорошо и будучи в весьма почтенном возрасте.
– А что в праздники было на столе?
– Что в какие годы бывало на столах у каждого из нас, то и у него было. Селедочку с картошкой очень все любили. Водка обязательно, он ее предпочитал и называл «утешительной». Бывало, спрашивал маму: «Наталочка, у нас не осталось ли, утешительной?» Но я никогда не видела его пьяным, каждый раз он знал, сколько может выпить.
– А как получилось, что он избежал крайних сложностей в жизни?
– По семейным рассказам я знаю, что после войны был один очень страшный момент, когда стали ему сухари сушить. Известно и то, что Сталин очень любил его номер «Хабанера». Был эпизод, когда на концерте Сергей Владимирович уже сыграл этот номер, но Сталин пришел позже и потребовал повторения. И дедушке пришлось снова его показывать. Может быть, сыграла роль такая личная привязанность вождя. А может быть, куклам не придавалось особого значения, а кукольники считались людьми несерьезными.
В тяжелое сталинское время он, чуть ли не единственный, подписал письмо в защиту Мейерхольда. Дедушка отказался подписывать что-то против дискриминации негров в России, потому что у нас есть дискриминация евреев. Сейчас нам смешно, а тогда было не до смеха. Его просили также осудить Солженицына. И он нашел отличный ход – попросил прислать его произведения, которые были запрещены. А как можно сказать, что Солженицын плохой писатель, если ничего не читал?
– Был какой-то эпизод общения с дедушкой, который стал для вас самым значительным?
– Друзья всегда говорили мне: что же ты не записываешь? А зачем? Дедушка — он всегда под рукой. Он же всегда будет.
Сергей Образцов скончался 8 мая 1992 года и был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
По материалам chtoby-pomnili.com
Другие материалы:
